Много-много лет уже существует организация Greenpeace. Едва ли найдется человек, который ни разу в жизни не слышал о ней. Отцами-основателями ее были несколько молодых человек, которые, движимые романтическими порывами, в 1971 году решили защитить жителей острова близ Аляски Амчитка от возможных землетрясений, которые могли быть вызваны ядерными испытаниями США. Взрыв в океане должен был вызвать огромную волну, которая не угрожала жителям Амчитки, но запросто поглотила бы легонькое рыболовецкое судно, на котором будущие главы Гринпис выплыли спасать мир. Естественно, судно было поставлено как раз на пути волны. И правительству пришлось отменить испытания. Так активисты впервые громко заявили о себе. Амчитка позже стал заповедником для птиц. Став любимцами всех СМИ, активисты решили бороться против ядерных испытаний во всем мире. В 1975 году они такими же акциями принудили Францию прекратить ядерные испытания. Дальше они взялись за китов. В ряды активистов вступало все больше народу, все больше людей жертвовали деньги. И они могли позволить себе на нескольких хлипких лодках сопровождать китобойные суда в море и всячески мешать гарпунерам сделать выстрел, буквально своими телами становясь на защиту китов. Само собой, с тех пор все действия волонтеров Гринписа стали рассматриваться как героические действа…. Так было в начале.

Однако ж, со временем и с увеличением капитала организации, романтизм начала выветриваться из поступков активистов. Организацию покинул духовный отец и автора самого названия – Greenpeace, Боб Хантер. Позже он издаст книгу «Воины радуги» (по названию одного из судов Гринписа, которое было взорвано спецслужбами Франции в надежде сорвать проведение акции против ядерных испытаний. При взрыве погиб фотограф Гринписа Фернандо Перейра. Так организация получила первого мученика за экологию.), в которой объяснит свой уход разбродом и шатанием в верхушке Гринписа. Ему принадлежат такие слова: «Макиавеллизм и мистицизм играли равные роли в формировании мировоззрения организации. Временами это доходило до религиозного рвения, а в другой раз — до жестокости, граничащей с варварством. Продажность и величие шли рука об руку, пожиная свои плоды».

Впрочем, Бобу Хантеру так же приписывают и такое «Когда вы проводите акцию, она через камеры попадает в умы миллионов людей. То, что прежде было «с глаз долой – из сердца вон», теперь становится общеизвестным. Следовательно, можно использовать СМИ как оружие». + «Если для нашего дела потребуются глупые методы, мы их применим, будь это опрыскивание краской детенышей тюленей или еще что-нибудь. Зато на это обратят внимание».

Стараясь не потерять славу героев в глазах общественности, «глупостей» наделалось немало. Взять хотя бы тех же самых бельков, детенышей тюленей, которых гринписовцы спасали, как могли. А именно – пачкали их шубки несмываемой краской, тем самым лишая шкурки товарного вида. Логичная вроде бы акция. Но вот шкурка белая у бельков неспроста. Они так вот на льду маскируются, от хищников всяких. Запачканные «зелеными» бельки стали легкой мишенью для их естественного врага – белого медведя…. Ну это один из примеров.

Акция протеста была проведена на торосистом лабрадорском льду у берегов Ньюфаундленда. Уотсон выхватил из рук охотника деревянную клюшку, которой убивали малышей, и забросил ее в ледяную воду. Затем он переместил разбросанные шкурки котиков с одних торосов на другие, чтобы затруднить охотникам работу. Он хотел как можно больше помешать этой работе. Когда Уотсон обнаружил трос, который использовался для подачи бельковых шкурок на судно, стоявшее неподалеку, он наручниками пристегнулся к этому тросу. Он был уверен, что уж после этого избиение котиков прекратится. Но оператора лебедки это не остановило - он включил двигатель и поволок шкурки - и Уотсона - на судно. При этом Уотсон потерял обувь, его тащили по жирным отбросам, потом подняли на 10 футов над водой, все время ударяя о борт судна. Трос остановился, потом неожиданно ослаб, и Уотсон оказался по пояс в ледяной воде. Его снова вытащили - и бросили в воду. И снова, и снова, - под крики и улюлюканье убийц, измазанных кровью, глазевших на все это с палубы.
Вдруг, когда Уотсона в очередной раз тащили из воды, его пояс порвался, и он снова упал в кровавую, жирную воду. Участники акции бросились спасать своего полузамерзшего товарища. Потом им пришлось полчаса торговаться с капитаном судна, прежде чем им, наконец, было разрешено поднять Уотсона на палубу. Все это время он то терял сознание, то снова приходил в чувство. Онемевшее от холода тело протащили по окровавленной палубе мимо бесновавшихся матросов и бросили в каюту, где он провел ночь.
Когда Уотсон вернулся после этой кампании в штаб-квартиру Гринпис в Ванкувере, наградой за его самоотверженность и мужество было исключение из организации.

"Мы создавали Гринпис потому, что хотели иметь небольшую группу людей, ориентированных на конкретные действия, которые бы прибыли на место и, привлекая внимание СМИ, сделали бы ту или иную проблему спорной, широко обсуждаемой, чтобы добраться до ее корня. Так оно и было первые 7 лет. Мы успешно делали свое дело. А потом однажды мы проснулись".
Уотсон проснулся слишком поздно, - на том совете директоров, когда его вышвырнули. Он вспоминает, как он тогда сказал остальным директорам: "Это была кровавая экспедиция, я никому не нанес вреда, я мог делать, что хотел". А один из юристов сказал мне: "Думаю, вы не понимаете, что такое Гринпис". А я ему ответил: "Ну, черт подери, я один из основателей этой организации, а ты, - кого я даже не знаю, проклятый законник, - ты мне тут рассказываешь, что я не понимаю, что такое Гринпис! Кому нужна эта организация?»

В данный момент Гринпис уже очень солидная, известная во всем мире организация, которая почему-то чем дальше, тем меньше интересуется спасением природы или животных. Громких героических акций не было уже давненько, все так тихо-мирно, политкорректненько… В России тоже есть их отделение. Большую войну в России они ведут с генетически модифицированными продуктами, взяв в себе в помощники двух полуфриков -ученых. Много говорят о загрязнении Байкала. Но против богачей, которые упиваются кровью и плотью Земли, уже ничего сказать не могут, тем более открыто выступить. Им часто звонят по проблемам животных. Но они разводят руками – мы экологи, если виду не угрожает какое-то немедленное вымирание, мы не будем помогать. Вегетарианцы там есть, но вегетарианство не является обязательным условием. Видимо, не видят в с/х животноводстве никакой угрозы экологии?

При всем при этом, нельзя сказать ничего плохого о волонтерах, кто идет работать в Гринпис по своим убеждениям на добровольных началах. Это те самые романтики, которыми движет желание помочь Земле. Будет надо, очистят лес от мусора. Будет надо, приедут мыть птиц, искупавшихся в нефти из очередного затонувшего танкера. Посадят деревья на субботнике. Но… Общее впечатление от этой организации какое-то тягостное, грустное…

Дальше по знаменитости и раскрученности в России идет Всемирный Фонд Дикой Природы, он же WWF. На значке у них нарисована панда, и все, кто видят этот значок, наивно полагают, что ВСЕ под этим значком делается во благо диких животных. Однако, давайте взглянем, кто стоит у руля этой компании?

Организация была создана в 1961 году несколькими охотниками разного профиля, с целью как-то взять под контроль животные ресурсы в мире, а то, глядишь, другие охотники так разойдутся, что и этой компании пострелять некого будет. Президентами ВВФ побывали такие вот «замечательные» личности, как С.Р. Гютермут, который параллельно являлся президентом Национальной Ружейной Ассоциации, а так же охотник за редкими животными-трофеями Френсис Л. Келлогг, который прославился своими кровавыми охотами на весь мир. В свои ранние дни, ВВФ даже приторговывала мехами чтобы наскрести себе денег в копилку фонда. ВВФ хорошо понимает, что среди людей есть немалый процент таких извращенных садистов, которые получают неописуемый восторг от убийства, они умываются кровью своих жертв, трусливо расстреляв их с вертолета или из засады в своем бронированном джипе на сафари, они считают себя мужественными, фотографируясь рядом с кровоточащими трупами зайцев или лис… И главное, ВВФ понимает, что с этими садистами НЕ НАДО спорить, пусть себе убивают, просто надо время от времени переключать их внимание с одного полууничтоженного вида на другой, пока тот не восстановится настолько, чтобы их снова можно было убивать. ВВФ поддерживает охоту на волков, китобойный промысел, спортивную охоту на слонов, сафари, бойню бельков и серки в Канаде, оправдывая это тем, что, раз это приносит доход, правительство стран, в которых обитают данные виды, не допустит их исчезновения. (Ха.Ха.Ха, полный БНС). Понятно, что браконьеры для ВВФ не враги всего живого, а прямо таки конкуренты.

На сайте канадского отделения ВВФ так все прямо и сказано честно и открыто. «WWF is not an animal welfare organization. We support the hunting and consumption of wild animals provided the harvesting does not threaten the long-term survival of wildlife populations. WWF has never opposed a sustainable seal hunt in northern or eastern Canada»

То бишь по-русски это: «ВВФ – это не организация по защите животных от жестокого обращения. Мы поддерживаем охоту на диких животных, покуда это не приносит вреда всей популяции. ВВФ никогда не выступал против разумной охоты на тюленей в северной или восточной Канаде».

Вот ведь странно, под «разумной» охотой ВВФ подразумевает ежегодную бойню детенышей нерпы, которых убивают ударами багров по голове, шкурки которых не имеют особой ценности, но зато позволяют на некоторое время занять руки кучке безработных забулдыг. Естественно, ВВФ не выступает никоим образом и против подобного, творящегося у нас на Белом море. С ВВФ уже сцепилась в смертельном клинче РЕТА, которая давно поняла, что это за шаражкина контора и потому разоблачает ее везде при первом возможном случае.

Много где слышно про ВВФ, но полезные дела их можно пересчитать по пальцам. Посаженная где-то аллейка леса. Кое-где продаются их блокнотики и календарики, сделанные из макулатуры. Однажды была выставка на Чистых Прудах, абсолютно бесплатная, где вдоль дороги были выставлены красивые фотографии разных уголков земли. Между плакатами шныряли мальчики и девочки в маечках ВВФ и с грустными глазами просили пожертвовать деньги их очень-очень-очень хорошей организации для дела защиты животных. Много, МНОГО рекламы себя любимых.

Кстати, о деньгах. Судя по самопиару, на пожертвованиях компания нагуляла жиру. Это либо какой-то мощный обман простых людей, либо умение вовремя прогнуться под сильных мира сего. Ведь порой слово организации со значком панды бывает весьма весомо! К примеру, сочинские экологи развели настоящую войну против вырубания заповедных деревьев и застройки части заповедных лесов олимпийскими объектами. Дескать, заповедники – они на то и заповедники что там редкие растения и животные пытаются сохранить свою популяцию изо всех сил. Но в Сочи приехали важные представители из Гринписа, из ВВФ, глянули что-то и вынесли вердикт – да стройте, ничего страшного! Не трудно догадаться, что ВВФ обеспечило себе таких образом еще один год показа своей рекламы на огромном экране на здании Атриума. Кстати, эта же реклама показывает, что для своего пиара организация не жалеет денег и сил, ведь они понимают, что чем больше людей услышат байки о «спасенных» ВВФ-ом дальневосточных леопардах, чем больше людей распустят розовые сопли от созерцания премилых зверушек с лозунгом «Помогите природе России», тем больше денег посыплется в карман ввфовцам. Чтобы впредь не очаровываться этими вот сюси-пуси-роликами, продолжаейте лозунг таким образом: «Помогите природе России! Иначе охотникам некого будет убивать!»

Надо сказать, что бельки – всемирно известные и всемирное жалеемые мученики, которых все очень жалеют и, тем не менее, продолжают убивать. Для прекращения ежегодных зверобоек создается масса обществ защиты животных, проводятся самые разнообразные кАмпании, от мирных сборов подписей и пикетов в разных странах, до акцией прямого действия (см. пример судна «Морской Пастух»). Иногда это срабатывает. Иногда нет. Кампании по защите бельков проводят, например, IFAW (которая и создавалась исключительно для этой цели, но потом расширила диапазон подзащитных), HSUS, Animal Aid, RSPCA, «Вита», «Альянс за права животных» и многие другие. Отдельного упоминания заслуживают Animal Aid, британская организация по защите животных с отделениями по всему миру, отличительной особенностью которых является приверженность ненасильственным методам. Они не крикливы и неэпатажны как РЕТА, скромно просят подкинуть деньжат и стабильно отчитываются о проведенных кампаниях. Одним из главных направлений своей деятельности британцы выбрали борьбу со скаковой индустрией (что не удивительно, учитывая как популярны скачки в Англии!). Им принадлежит авторство ролика «Don’t back the cruelty» и неоднократные акции против скачек. Но, как и большинство хороших и честных людей, они борются только с одной из голов гидры под названием «конский спорт», кажется, не понимая до конца что horse welfare и какой-либо вид т.н. конского спорта несовместимы абсолютно. Ну, вот добьются они запрещения использования хлыста на скачках, и что, лошадям от этого сильно легче станет? Можно конечно преклоняться перед их упорством и верой в победу, но видно, что им нужно просвещение. Им нужно объяснить и разжевать всю правду о конном спорте точно так же, как это делал Александр Глебович Невзоров в своих фильмах. Впрочем, остальных организаций это касается в не меньшей степени.

Заканчивая сей поверхностный обзор зарубежных организаций, нельзя обойти вниманием те, благодаря которым в Америке зоозащитную деятельность едва не приравняли к терроризму, а от зоозащитников шарахаются как от чумы. Animal Liberation Front, Фронт освобождения животных. Самые радикальные борцы за жизнь и благосостояние животных. И им подобные.
На пути к своей цели они преступают закон, границы морали и этики, и неподготовленному зрителю их действия кажутся безумными выходками. То есть, говоря конкретно, если в новостях передают о взломанной звероферме и выпущенных на волю нескольких тысячах норок, или белых крыс, если из вивария неизвестные похищают подопытных собак, если кто-то в письмах угрожает вивисекторам и их семье, если кто-то ночью поджигает МакДаки, если кто-то кое где у нас порой вытворяет что-то в таком духе – это вот они, альфовцы. Самые настоящие зеленые террористы.

5 ноября каждого года отмечается годовщина смерти Барри Хорна (Barry Horne) - один из активистов ALF, умершего в Великобритании в тюремном госпитале от печеночной недостаточности. Сегодняшнее движение за освобождение животных приобрело мировой размах, и, несомненно, всплеск активности был инициирован деятельностью Барри Хорна, чьи действия привлекли внимание мировой общественности к проблеме лабораторных опытов и жестокому обращению с животными. Барри Хорн был приговорен к 18 годам заключения за многочисленные акции разрушения и поджога компаний, в основном вовлеченных в вивисекцию. В 1997 и 1998 годах, будучи в тюрьме, он предпринял три акции по голоданию в знак протеста правительственной поддержке лабораторных исследований, проводимых на животных, и их невыполненным предвыборным обещаниям. Третья по счету голодовка продлилась 68 дней, после чего Барри никогда больше не оправился. Впервые Барри Хорн стал политически- активным в качестве члена Британской Социалистической Рабочей Партии (SWP). Он участвовал в кампании Northampton Animal Concern (NAC) весной 1987 г., следом за очень крупным нападением на лабораторию Unilever, в котором участвовало более 150 человек. NAC пикетировали Beatties, магазин, торгующий мехами, и эта кампания, в конце концов, была успешной. Магазин прекратил торговлю меховой одеждой. Барри также саботировал охоту, занимался спасением животных и выступал против рыболовства. В октябре 1988 г. Барии и другие активисты совершили попытку освободить дельфина Роки из дельфинариума Marineland в Morecambe, Lancashire. Неслыханной жестокостью было то, что Роки держали в маленьком водоеме 22 года, но полиция поймала Барри и четверых соучастников при попытке освобождения атлантического бутылконосого дельфина с целью отпустить его в открытое море. Неудачная попытка освобождения стала катализатором многочисленных кампаний местных групп, борющихся за права животных, и количество зрителей в дельфинариуме уменьшилось на 85%. В конце концов, Marineland был закрыт, и Роки был освобожден в районе островов Caicos.

1 января 1990г. Барри и 9 его сообщников совершили рейд на центр разведения собак Park Farm в Оксфорде и освободили 36 гончих. Барри также участвовал в рейде на Interfauna, поставщика для Huntingdon Life Sciences (HLS) в марте 1990г. Результатом стало освобождение 82 щенков гончих и 26 кроликов, однако, 28 октября 1990г. Барри арестовали около Alconbury, во время установки взрывного устройства на фирме Duncans, которая в то время обеспечивала перемещение работников до лабораторий HLS.

В ранние 1990 гг. Барри и другие протестанты атаковали конференцию вивисекторов, которая проходила в Exeter College в Оксфорде. Активисты пробрались внутрь через вход для рабочих и, после драки с полицией, ворвались в главный зал конференции, переворачивая столы с дорогой едой, и разбив 50 бутылок старинного красного вина. Шестеро из них были арестованы и обвинены в причинении беспорядков с применением насилия.

Будучи в заключении, Барри писал в журнале поддержки заключенным борцам за права животных (SARP – Support Animal Rights Prisoners Newsletter), и его слова демонстрируют растущее негодование положением вещей: “Животные продолжают умирать, а их пытки становятся все страшнее и страшнее. Каков же ответ людей на это? Больше вегебургеров, больше специальных продуктов и больше апатии. Больше не существует никакого движения за освобождение животных. Оно умерло много лет назад. Все, что осталось – это ничтожное количество активистов, которым не плевать, которые все понимают и действуют” – июнь 1993г.

После освобождения Барри стал работать в одиночку. В середине 1994г. по всей Британии, в Кембридже, Оксфорде, Йорке, Хэррогэйт и Лондоне, прошла серия ночных бомбовых атак в магазинах Boots, Halfords, продающих товары из кожи, и магазинов от лабораторий по борьбе с раком. В конце концов, в июле 1996 г. Барри Хорн был арестован при попытке установить взрывные устройства в различных предприятиях в Бристоле. Впоследствии он был обвинен в организации нескольких подобных акций в течение предыдущего года на Isle of Wight в городах Newport и Ryde, что повлекло за собой ущерб в миллионы фунтов компаниям вовлеченных в деятельность по вивисекции. В ожидании суда он был заключен под стражу в тюрьме Бристоля. 6 месяцев спустя, 6 января 1997 г., все еще ожидая суда, Барри начал свою первую акцию голодания (6 января-10 февраля 1997г.), которая продлилась 35 дней, но закончилась, когда представители Home Office Officials встретились с борцами за права животных и представителями коалиции Преданные Животные (Animals Betrayed Coalition).

Вторая акция голодания Барри, начавшаяся в августе, призывала New Labour Party выполнить свое предвыборное обещание провозгласить Королевский Указ по вивисекции, сделанное в их лощеной брошюре “Новая жизнь для животных”. Вторая акция (11 августа-26 сентября 1997г.) продлилась 46 дней, и явилась катализатором роста движения за освобождение животных. Были проведены акции протеста против Hillgrove Cat Farm около Witney, лабораторий Huntington и Shamrock monkey farm в г. Sussex.

В ноябре 1997 г. Барри был приговорен к 18 годам заключения. Его третья акция голодания (6 октября – 13 декабря 1998г.) продлилась 68 дней, в результате которой были серьезно повреждены его зрение и почки. Он никогда более не оправился полностью. Правительство сбило с толку Барри, и он закончил свою забастовку, когда его перевели из госпиталя в York обратно в Full Sutton Prison. Эксперты по связям с общественностью и средства масс медиа провели грязную и скверную кампанию, провозглашая, что акции голодания были фальсификацией, распространяя документальные материалы о жестоком, насильственном и экстремистском характере движения за права животных, в программе, которая вышла в эфир в предположительный день смерти Барри. Если бы он умер в тот день, движение за права животных, вполне возможно, получило бы толчок в развитии в сторону более экстремистского и террористического движения. Барри не умер тогда, а продержался до 5 ноября 2001г. Этот период, начиная с декабря 1998г., принес много изменений, в особенности по усилению и объединению движения в сторону более серьезных, широких и действенных методов ведения политических кампаний.

Позже о Барри Хорне будут говорить, как о значительной фигуре движения за права животных, благодаря его полной преданности этому делу. Его деятельность в поздние 1980-е и ранние 1990-е года является воплощением воинственности того периода. Его забастовки дали новую жизнь движению и явились центром и катализатором последующих кампаний. Mike Hill и Tom Whorby были убиты при диверсии. Jill Phipps был убит в аэропорту Coventry во время протестов против живого экспорта. Барри Хорн же намеренно выбрал миссию мученика. Несмотря на полученный приговор на 18 лет, Барри оставался бельмом на глазу правительства.

С 1995 г. произошла заметная перемена. Движение за права животных в основной своей массе отошло от акций Animal Liberation Front в сторону более широких и содержательных кампаний и крупных акций протеста против определенных предприятий. Стали использоваться более изощренные и тонкие, но открытые методы ведения кампаний. Подобная движущая сила повлекла за собой закрытие таких предприятий и организаций, как Hyline Rabbits, Consort Kennels, Hillgrove, Shamrock, Regal Rabbits. Существует надежда, что и Huntington Life Sciences долго не протянут, а запрет на охоту в Шотландии окажет давление на принятие подобного закона в Англии.

Однако, слова Барри Хорна, сказанные им в журнале заключенных в июне 1993 года, призывают людей не расслабляться и действовать, и их можно считать прекрасной эпитафией активистской жизни Барри Хорна. “Если ты не действуешь, ты миришься с обстоятельствами и потворствуешь им. Если ты не борешься, ты никогда не победишь. А если ты не победишь, то ты несешь ответственность за все смерти и страдания, которые продолжаются и продолжаются.”

Письмо Барри из тюрьмы:

«Всегда легче найти причины того, почему мы не достигаем какой-то цели. Всегда легче просто пожать плечами и полагать, что самое большое, что мы можем делать – это пытаться, практически создавая иллюзию некой деятельности. Без веры в успех никакого успеха не добиться, это практически невозможно. Почти как в случае с движением за Освобождение животных, практически невозможной идеей. Хотя мы знаем, что это не так, иначе за что мы вообще боремся? Мы никогда не должны бояться того, что преуспеем, или верить в свой успех. И мы никогда не должны бояться достать до звезд, если это то, во имя чего происходит борьба. Этой голодовкой мы заявляем правительству этой страны, что мы хотим полной победы и не примем ничего меньшего. Как мы можем довольствоваться меньшим? Сделав это, мы обрекаем множество животных на жизнь, полную страданий и мучительную смерть. Поверьте мне, настало время достать до звезд и поверить в то, что это возможно.

Многие люди говорят, что эта акция обречена на провал, поскольку правительству наплевать, они не поддадутся, и у них нет никакого сочувствия к животным. Другие говорят, что наша конечная цель чересчур глобальна, нам нужно просить меньшего и двигаться к гораздо более достижимой цели. Они говорят: “Вы не можете ожидать всего сразу; каждому шагу свое время”. Мой ответ на последнее в том, что уже долгие годы мы продолжаем это делать. Мы делаем по одному шагу по длинной дороге, протоптанной к справедливости в лабораториях. И сейчас мы дошли до того момента, когда мы видим нашу цель. Больше не осталось никаких шагов, кроме последнего, к полному запрету вивисекции. Не допускайте ошибку: целью этой голодовки не является нечто недостижимое. Мы разумные люди, и мы не требуем незамедлительного решения. Вместо этого мы говорим “ в оговоренный период времени”. Это означает именно то, что означает. Никаких уловок, пустых обещаний или секретных соглашений. Дайте нам согласованный период времени и свое слово.

Лейбористскому правительству я бы заявил: “Ваше отношение к Движению за Освобождение Животных, тысячам и тысячам людей, которые любят животных в этой стране наиболее подло и низко. В месяцы перед выборами вы говорили столько приятных вещей, давали нам обещания и клятвы, уверяли нас вновь и вновь в своих благородных намерениях по отношению к животным. И мы верили вам. Именно поэтому тысячи и тысячи людей с готовностью проголосовали за вас, потому что верили, что, наконец, пришло правительство, которое сдержит свое слово и поможет животным. Вы подвели нас и предали животных, которым вы клялись в помощи. Мы не забудем этого. Недостаточно говорить, что у вас еще не было времени, чтобы сделать обещанное. Ваши слова, сказанные после выборов, подтвердили это. Они подтвердили то, что у вас нет чувств к животным. Вы говорите нам, что они не приоритет. Для тысяч тех, кто отдал за вас свой голос, они есть приоритет, и вам бы следовали быть умнее, чтобы помнить об этом. Так покажите нам сейчас, что вы люди чести, что у вас есть сострадание, что вы озадачены тем, чтобы положить конец страданиям животных в лабораториях. Говорите с нами на эту тему, и мы будем вас слушать, но не предавайте животных или нас вновь, или мы не забудем этого. За освобождение животных.»

В общем, если кратко, активизм подобного рода не возникает из ниоткуда. Просто это поступки отчаявшихся людей, которые видят насколько глухо общество к страданиям животных и как мирные акции не приносят никакого результата. (Сказать по правде, приносят, просто альфовцам ждать нету сил, все здесь и прямо сейчас).

Ультралевый радикализм ни одному движению не приносил пользы. Народ чаще ловится именно на самые дерзкие выходки представителей движения, придумывает им свои объяснения с радостно наклеивают ярлыки "шизиков" и "фанатиков". На всех. Оттого польза от деятельности ФОЖа и ALF до сих пор кажется весьма призрачной. Но - наше дело просто рассказать, а не судить.